Сделал на нем и широкое поле, тучную пашню, Рыхлый, три раза распаханный пар, на нем землепашцы Гонят яремных волов, и назад и вперед обращаясь; И всегда, как обратно к концу приближаются нивы, 545. они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить. щучьему велению вёдра сами пошли в гору. тся яблочко по серебряному блюдечку, и предстанет Финист Ясный сокол. из м/ф Волшебное кольцо – Бредут лесами тёмныма). Исполнитель: из м/ф Волшебное кольцо, Песня: Бредут лесами тёмныма), Продолжительность: 00:49, Размер: 779.12 КБ, Качество: 128 kbit/sec, Формат: mp3. №61306801. Давай, Маха, побежим волшебно кольцо добывать! И пошли до городу Парижа! Бредут лесами тёмныма Идут степями широкима Лезут горами высокима Ну, по пути в городах концерты давали, с большим успехом.
4 класс. Русский язык. Канакина, Горецкий. Учебник. Часть 2. Упражнение 40
Если бы я вдруг сделалась королевой, то обязательно приказала бы, чтобы в каждом городе и в каждой деревне был волшебник. И чтобы он совершал для детей разные чудеса. Страшно было в пещере Гингемы. Там под потолком висело чучело огромного крокодила. На высоких шестах сидели большие филины, с потолка свешивались связки сушёных мышей, привязанных к верёвочкам за хвостики, как луковки. Длинная толстая змея обвилась вокруг столба и равномерно качала пёстрой и плоской головой. И много ещё всяких странных и жутких вещей было в обширной пещере Гингемы. В большом закопчённом котле Гингема варила волшебное зелье.
Она бросала в котёл мышей, отрывая одну за другой от связки. А, вот они, в зелёном горшке! Ну, теперь зелье выйдет на славу!.. Достанется же этим проклятым людям! Ненавижу я их… Расселились по свету! Осушили болота! Вырубили чащи!..
Всех лягушек вывели!.. Змей уничтожают! Ничего вкусного на земле не осталось! Разве только червячком, да паучком полакомишься!.. Гингема погрозила в пространство костлявым иссохшим кулаком и стала бросать в котёл змеиные головы. Вот и готово моё зелье на погибель вам! Окроплю леса и поля, и поднимется буря, какой ещё на свете не бывало!
Гингема с усилием подхватила котёл за ушки и вытащила из пещеры. Она опустила в котёл большое помело и стала расплёскивать вокруг своё варево. Лети по свету, как бешеный зверь! Рви, ломай, круши! Опрокидывай дома, поднимай на воздух! Сусака, масака, лэма, рэма, гэма!.. Буридо, фуридо, сэма, пэма, фэма!..
Она выкрикивала волшебные слова и брызгала вокруг растрёпанным помелом, и небо омрачалось, собирались тучи, начинал свистеть ветер. Вдали блестели молнии… — Круши, рви, ломай! Уничтожай, ураган, людей, животных, птиц! Только лягушечек, мышек, змеек, паучков не трогай, ураган! Пусть они по всему свету размножатся на радость мне, могучей волшебнице Гингеме! Буридо, фуридо, сусака, масака! И вихрь завывал всё сильней и сильней, сверкали молнии, оглушительно гремел гром.
Гингема в диком восторге кружилась на месте и ветер развевал полы её длинной чёрной мантии… Вызванный волшебством Гингемы, ураган донёсся до Канзаса и с каждой минутой приближался к домику Джона. Вдали у горизонта сгущались тучи, среди них поблёскивали молнии. Тотошка беспокойно бегал, задрав голову и задорно лаял на тучи, которые быстро мчались по небу. Пёсик и в самом деле очень боялся гроз, которых уже немало видел за свою недолгую жизнь. Анна забеспокоилась. Пшеница на поле прилегла к земле, и по ней как по реке, покатились волны. Прибежал с поля взволнованный фермер Джон.
Анна бросилась к погребу, откинула крышку. Скорей сюда! Но Тотошка, перепуганный рёвом бури и беспрестанными раскатами грома, убежал в домик и спрятался там под кровать, в самый дальний угол. Элли не захотела оставлять своего любимца одного и бросилась за ним в фургон. И в это время случилась удивительная вещь. Домик повернулся два, или три раза, как карусель. Он оказался в самой середине урагана.
Вихрь закружил его, поднял вверх и понёс по воздуху. В дверях фургона показалась испуганная Элли с Тотошкой на руках. Что делать? Спрыгнуть на землю? Но было уже поздно: домик летел высоко над землёй… Ветер трепал волосы Анны, которая стояла возле погреба, протягивала вверх руки и отчаянно кричала. Прибежал из сарая фермер Джон и в отчаяньи бросился к тому месту, где стоял фургон. Осиротевшие отец и мать долго смотрели в тёмное небо, поминутно освещаемое блеском молний… Ураган всё бушевал, и домик, покачиваясь, нёсся по воздуху.
Тотошка, недовольный тем, что творилось вокруг, бегал по тёмной комнате с испуганным лаем. Элли, растерянная, сидела на полу, схватившись руками за голову. Она чувствовала себя очень одинокой. Ветер гудел так, что оглушал её. Ей казалось что домик вот-вот упадёт и разобьётся. Но время шло, а домик всё ещё летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку.
Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула. Сначала ей показалось, что она видела удивительный сон, и Элли уже собиралась рассказать о нём матери. Но, увидев опрокинутые стулья, валявшуюся в углу печку, Элли поняла, что всё было наяву. Девочка спрыгнула с постели. Домик не двигался и солнце ярко светило в окно. Элли подбежала к двери, распахнула её и вскрикнула от удивления. Ураган занёс домик в страну необычайной красоты.
Вокруг расстилалась зелёная лужайка; по краям её росли деревья со спелыми сочными плодами; на полянках виднелись клумбы красивых розовых, белых и голубых цветов. В воздухе порхали крошечные птицы, сверкавшие своим ярким оперением. На ветках деревьев сидели золотисто-зелёные и красногрудые попугаи и кричали высокими странными голосами. Невдалеке журчал прозрачный поток; в воде резвились серебристые рыбки. Пока девочка нерешительно стояла на пороге, из-за деревьев появились самые забавные и милые человечки, каких только можно вообразить. Мужчины, одетые в голубые бархатные кафтаны и узкие панталоны, ростом были не выше Элли; на ногах у них блестели голубые ботфорты с отворотами. Но больше всего Элли понравились остроконечные шляпы: их верхушки украшали хрустальные шарики, а под широкими полями нежно звенели маленькие бубенчики.
Старая женщина в белой мантии важно ступала впереди трех мужчин; на её остроконечной шляпе и на мантии сверкали крошечные звёздочки. Седые волосы старушки падали ей на плечи. Вдали, за плодовыми деревьями, виднелась целая толпа маленьких мужчин и женщин, они стояли, перешёптываясь и переглядываясь, но не решались подойти поближе. Подойдя к девочке, эти робкие маленькие люди приветливо и несколько боязливо улыбнулись Элли, но старушка смотрела на неё с явным недоумением. Трое мужчин дружно двинулись вперёд и разом сняли шляпы. Элли заметила, что челюсти маленьких мужчин беспрестанно двигались, как будто что-то пережёвывая. Старушка обратилась к Элли: — Скажи мне, как ты очутилась в стране жевунов, юное дитя?
Дело было так. Я узнала, что злая волшебница Гингема выжила из ума, захотела погубить человеческий род и населить землю крысами и змеями. И мне пришлось употребить всё своё волшебное искусство… — Как, сударыня! А как же мама говорила мне, что теперь нет волшебников? Нас здесь было четыре волшебницы. Две из нас — волшебница Жёлтой страны это я — Виллина! А волшебница Голубой страны Гингема и волшебница Фиолетовой страны Бастинда — очень злые.
Твой домик раздавил Гингему, и теперь осталась только одна злая волшебница в нашей стране. Элли была изумлена. Как могла уничтожить злую волшебницу она, маленькая девочка, не убившая в своей жизни даже воробья. Элли сказала: — Вы, конечно, ошибаетесь: я никого не убивала. Посмотри вокруг, нравится тебе наша страна? Посмотрели бы вы на наш скотный двор! Посмотрели бы вы на нашу пестрянку, сударыня!
Нет я хочу вернуться на родину, к маме и папе… — Вряд ли это возможно, — сказала волшебница. Боюсь, моя крошка, что тебе придётся остаться с нами. Глаза Элли наполнились слезами. Добрые жевуны очень огорчились и тоже заплакали, утирая слёзы голубыми носовыми платочками. Жевуны сняли шляпы и поставили их на землю, чтобы бубенчики своим звоном не мешали им рыдать. Надо посмотреть в неё: может быть, я там что-нибудь вычитаю полезное для тебя… Виллина вынула из складок одежды крошечную книжечку величиной с напёрсток. Волшебница подула на неё и на глазах удивлённой и немного испуганной Элли книга начала расти, расти и превратилась в громадный том.
Он был так тяжёл, что старушка положила его на большой камень. Виллина смотрела на листы книги и они сами переворачивались под её взглядом. Но ты не бойся, разыщи три существа, исполни их заветные желания и волшебник Изумрудного города поможет тебе вернуться в твою страну! Великий мудрец и волшебник Гудвин сам построил его и управляет им. Но он окружил себя необычайной таинственностью и никто не видал его после постройки города, а она закончилась много-много лет назад. Не везде страна хороша, как здесь. Есть тёмные леса со страшными зверями, есть быстрые реки — переправа через них опасна… — Не поедете ли вы со мной?
Ты должна идти одна. Дорога в Изумрудный город вымощена жёлтым кирпичом и ты не заблудишься. Когда придёшь к Гудвину, проси у него помощи… — А долго мне придётся здесь прожить, сударыня? Иди, ищи, борись! Я буду время от времени заглядывать в мою волшебную книгу, чтобы знать как идут твои дела… Прощай, моя дорогая! Виллина наклонилась к огромной книге, и та тотчас сжалась до размеров напёрстка, и исчезла в складках мантии. Налетел вихрь, стало темно, и, когда мрак рассеялся, Виллины уже не было: волшебница исчезла.
Элли и жевуны задрожали от страха, и бубенчики на шляпах маленьких людей зазвенели сами собой. Когда всё немного успокоились, самый смелый из жевунов, их старшина, обратился к Элли: — Могущественная фея! Приветствуем тебя в Голубой стране! Ты убила злую Гингему и освободила жевунов! Элли сказала: — Вы очень любезны, но тут ошибка: я не фея. И ведь вы же слышали, что мой домик упал на Гингему по приказу волшебницы Виллины… — Мы этому не верим, — упрямо возразил старшина жевунов. Ведь только феи могут разъезжать в своих домиках, и только фея могла освободить нас от Гингемы, злой волшебницы Голубой страны.
Гингема много лет правила нами и заставляла нас работать день и ночь… — Она заставляла работать нас день и ночь! Это были её любимые кушанья… — А мы, — заплакали жевуны. Мы уверены, что ты очень добра и не слишком часто нас будешь наказывать! Если вы действительно хотите помочь мне, дайте возможность исполнить ваши самые заветные желания! Но твой домик — крак! Я пойду искать тех у кого есть желания. Только вот башмаки у меня уж очень старые и рваные — они не выдержат долгого пути.
Правда, Тотошка? Через минуту он вернулся с красивым серебряным башмачком в зубах и торжественно положил его у ног Элли. На башмачке блестела золотая пряжка. И ты осмелился туда войти?.. Ведь Гингема-то умерла! Какие-то большие птицы со страшными жёлтыми глазами пытались помешать мне взять эти башмачки, но разве Тотошка испугается чего-нибудь, когда он хочет услужить своей Элли? Но какая это сила, мы не знаем… И ты всё-таки уходишь от нас, милостивая госпожа Элли?
Она нашла в домике кусок хлеба и съела его на берегу ручья, запивая прозрачной холодной водой. Затем она стала собираться в далёкий путь, а Тотошка бегал под деревом и старался схватить сидящего на нижней ветке крикливого пёстрого попугая, который всё время дразнил его. Элли вышла из фургона, заботливо закрыла дверь и написала на ней мелом: «Меня нет дома»! Тем временем вернулись жевуны. Они натащили столько еды, что Элли хватило бы её на несколько лет. Здесь были бараны, связанные гуси и утки, корзины с фруктами… Элли со смехом сказала: — Ну куда мне столько, друзья мои? Она положила в корзину немного хлеба и фруктов, попрощалась с жевунами и смело отправилась в дальний путь с весёлым Тотошкой.
Элли выбрала дорогу, вымощенную жёлтым кирпичом и бодро зашагала по ней. Солнце сияло, птички пели, и маленькая девочка, заброшенная в удивительную чужую страну, чувствовала себя совсем неплохо. Дорога была огорожена с обеих сторон красивыми голубыми изгородями, за которыми начинались возделанные поля. Кое-где виднелись круглые домики. Крыши их были похожи на остроконечные шляпы жевунов. На крышах сверкали хрустальные шарики. Домики были выкрашены в голубой цвет.
На полях работали маленькие мужчины и женщины, они снимали шляпы и приветливо кланялись Элли. Ведь теперь каждый жевун знал, что девочка в серебряных башмачках освободила их страну от злой волшебницы, опустив свой домик — крак! Все жевуны, которых встречала Элли на пути, с боязливым удивлением смотрели на Тотошку и слыша его лай, затыкали уши. Когда же весёлый пёсик подбегал к кому-нибудь из жевунов, тот удирал от него во весь дух: в стране Гудвина совсем не было собак. К вечеру, когда Элли проголодалась и подумывала, где провести ночь, она увидела у дороги большой дом. На лужайке перед домом плясали маленькие мужчины и женщины. Музыканты усердно играли на маленьких скрипках и флейтах.
Тут же резвились дети, такие крошечные, что Элли глаза раскрыла от изумления: они походили на кукол. На террасе были расставлены длинные столы с вазами, полными фруктов, орехов, конфет, вкусных пирогов и больших тортов. Завидев приближающуюся Элли, из толпы танцующих вышел красивый высокий старик он был на целый палец выше Элли! Осмелюсь ли просить могущественную фею убивающего домика принять участие в нашем пире? Её встретили как королеву, и бубенчики непрестанно звенели, и были бесконечные танцы, и было съедено великое множество пирожных и выпито великое множество прохладительного, и весь вечер прошёл так весело и приятно, что Элли вспомнила о папе и маме, только засыпая в постели. Утром после сытного завтрака, она спросила Кокуса: — Далеко ли отсюда до Изумрудного города? Лучше держаться подальше от великого Гудвина, особенно, если не имеешь к нему важного дела.
Да и дорога до Изумрудного города длинная и трудная. Тебе придётся переходить через тёмные леса и переправляться через быстрые глубокие реки. Элли немного огорчилась, но она знала, что только великий Гудвин вернёт её в Канзас, и поэтому распрощалась с друзьями и снова отправилась в путь по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом. Она присела отдохнуть у голубой изгороди, за которой расстилалось поле спелой пшеницы. Около изгороди стоял длинный шест, на нём торчало соломенное чучело — отгонять птиц. Голова чучела была сделана из мешочка, набитого соломой, с нарисованными на нём глазами и ртом, так что получалось смешное человеческое лицо. Чучело было одето в поношенный голубой кафтан; кое-где из прорех кафтана торчала солома.
На голове была старая потёртая шляпа, с которой были срезаны бубенчики, на ногах — старые голубые ботфорты, какие носили мужчины в этой стране. Чучело имело забавный и вместе с тем добродушный вид. Элли внимательно разглядывала смешное разрисованное лицо чучела и удивилась, видя, что оно вдруг подмигнуло ей правим глазом. Она решила, что ей почудилось: ведь чучела никогда не мигают в Канзасе. Но фигура закивала головой с самым дружеским видом. Элли испугалась, а храбрый Тотошка с лаем набросился на изгородь, за которой был шест с чучелом. Как ты поживаешь?
Скажи, нет ли у тебя заветного желания? О, у меня целая куча желаний! Очень скучно торчать здесь день и ночь и пугать противных ворон, которые, кстати сказать совсем меня не боятся! Если бы ты вытащила его из меня, я был бы тебе очень благодарен! Элли наклонила кол и, вцепившись обеими руками в чучело стащила его. Если бы ещё получить серебряные бубенчики на шляпу, да новые сапоги! Чучело заботливо расправило кафтан, стряхнуло с себя соломинки и, шаркнув ножкой по земле, представилось девочке: — Страшила!
Это так меня назвали: ведь я должен пугать ворон. А тебя как зовут? Элли смотрела на него с удивлением.
Сварить творог Она везде: в почве в небе, в воздухе, в реке, в море, в овощах, во фруктах и даже в человеке. Вода Есть у всех, ты посмотри: Его видели все в мире — Никто не знает, что внутри! Луна У дня и ночи есть свои задачи, И время в них проводится иначе. Но есть в них общее точь-в-точь, Что связывает день и ночь?
Маслёнка у Элли! Железный Дровосек уложил Тотошку на мягкий мох рядом с Эллиной сумкой и сказал: - Если нам удастся вернуться, мы позаботимся о нём… - И он повернулся к Белке: - Веди нас! Белка запрыгала по деревьям, друзья поспешили за ней. Когда они зашли в глубь леса, показалась серая стена. Зaмок Людоеда стоял на холме.
Его окружала высокая стена, на которую не вскарабкалась бы и кошка. Перед стеной был ров, наполненный водой. Стащив Элли, Людоед поднял перекидной мост и запер на два засова чугунные ворота. Людоед жил один. Прежде у него были бараны, коровы и лошади, и он держал много слуг.
В те времена мимо замка в Изумрудный город часто проходили путники, Людоед нападал на них и съедал. Потом Жевуны узнали о Людоеде, и движение по дороге прекратилось. Людоед принялся опустошать замок: сначала съел баранов, коров и лошадей, потом добрался до слуг и съел всех, одного за другим. Последние годы Людоед прятался в лесу, ловил неосторожного кролика или зайца и съедал его с кожей и костями. Людоед страшно обрадовался, поймав Элли, и решил устроить себе настоящий пир.
Он притащил девочку в замок, связал и положил на кухонный стол, а сам принялся точить большой нож. Знатная попала добыча! Уж теперь полакомлюсь вволю, ба га ра! Людоед был так доволен, что даже разговаривал с Элли: - Ба га ра! А ловко я придумал повесить доску с надписью!
Ты думаешь, я действительно исполню твои желания? Как бы не так! Это я нарочно сделал, заманивать таких простаков, как ты! Ба гар ра! Элли плакала и просила у Людоеда пощады, но он не слушал её и продолжал точить нож.
Она в ужасе закрыла глаза. Однако Людоед опустил руку и зевнул. Устал я точить этот большой нож! Пойду-ка отдохну часок-другой. После сна и еда приятней.
Людоед пошел в спальню, и скоро его храп раздался по всему замку и даже был слышен в лесу. Железный Дровосек и Страшила в недоумении стояли перед рвом, наполненным водой. Если даже и вылезу из воды, сейчас же заржавею, а маслёнки нет. Так они стояли, раздумывая и вдруг услышали храп Людоеда. Сейчас мы переберемся через ров.
Он срубил высокое дерево с развилкой на верхушке, и оно упало на стену замка и прочно легло на ней. Страшила подошел к мосту, но испугался и попятился. Белка не вытерпела и одним махом взбежала по дереву на стену. Прежде чем он встал, Белка спрыгнула ему на спину, перебежала двор, шмыгнула через решетку окна и принялась грызть веревку, которой была связана Элли. Страшила открыл тяжёлые засовы ворот, опустил подъемный мост, и Железный Дровосек вошёл во двор, свирепо вращая глазами и воинственно размахивая огромным топором.
Всё это он делал, чтобы устрашить Людоеда, если тот проснется и выйдет во двор. Железный Дровосек вложил остриё топора в щель между дверью и косяком, нажал, и - трах! Железный Дровосек в спешке так топал ногами по каменным плитам двора, что разбудил Людоеда. Людоед выскочил из спальни, увидел, что девочки нет, и пустился в погоню. Людоед был невысок, но очень толст.
Голова его походила на котел, а туловище - на бочку. У него были длинные руки, как у гориллы, а ноги обуты в высокие сапоги с толстыми подошвами. На нём был косматый плащ из звериных шкур. На голову вместо шлема Людоед надел большую медную кастрюлю, ручкой назад, и вооружился огромной дубиной с шишкой на конце, утыканной острыми гвоздями. Он рычал от злости, и его сапожищи грохотали: «Топ топ топ…» А острые зубы стучали: «Клац клац клац…» - Ба гар ра!
Не уйдёте, мошенники!.. Людоед быстро догонял беглецов. Видя, что от погони не убежать, Железный Дровосек прислонил испуганную Элли к дереву и приготовился к бою. Страшила отстал: ноги его цеплялись за корни, а грудью он задевал за ветки деревьев. Людоед догнал Страшилу, и тот вдруг бросился ему под ноги.
Не ожидавший этого Людоед кувырком перелетел через Страшилу. Это ещё что за чучело? Людоед не успел опомниться, как к нему сзади подскочил Железный Дровосек, поднял огромный острый топор и разрубил Людоеда пополам вместе с кастрюлей. А это не та самая вещь, которая бывает в мозгах? Болит твоя рана?
То есть, я хотел сказать чепуха. Разве может болеть солома? Вот только я боюсь, что моё содержимое вылезет из меня. Элли достала иголку с ниткой и принялась зашивать прорехи. В это время из леса послышался тихий визг.
Храбрый маленький пёсик опомнился от бесчувствия, но не хотел оставить сумку своей маленькой хозяйки и призывал на помощь. Железный Дровосек принёс собачку и сумку с башмачками. Обуваясь, Элли сказала: - Это мне хороший урок. Не надо было снимать башмачки. Ведь говорили мне Жевуны, что в них заключена какая-то волшебная сила.
Но уж теперь я даже спать в них буду! Элли взяла обессилившего Тотошку на руки, и путники пошли через лес. Вскоре они выбрались к дороге, вымощенной желтым кирпичом, и бодро двинулись к Изумрудному городу. Встреча с трусливым львом В эту ночь Элли спала в дупле, на мягкой постельке из мха и листьев. Сон её был тревожен: ей чудилось, что она лежит связанная и что Людоед заносит над ней руку с огромным ножом.
Девочка вскрикивала и просыпалась. Утром двинулись в путь. Лес был мрачен. Из-за деревьев доносился рёв зверей. Элли вздрагивала от страха, а Тотошка, поджав хвостик, прижимался к ногам Железного Дровосека: он стал очень уважать его после победы над Людоедом.
Путники шли, тихо разговаривая о вчерашних событиях, и радовались спасению Элли. Дровосек не переставал хвалить находчивость Страшилы. Эта мирная беседа была прервана громовым рычанием, и на дорогу выскочил огромный Лев. Одним ударом он подбросил Страшилу в воздух; тот полетел кувырком и упал на краю дороги, распластавшись, как тряпка. Лев ударил Железного Дровосека лапой, но когти заскрипели по железу, а Дровосек от толчка сел, и воронка слетела у него с головы.
Крохотный Тотошка смело бросился на врага. Громадный зверь разинул пасть, чтобы проглотить собачку, но Элли смело выбежала вперед и загородила собой Тотошку. Не смей трогать Тотошку! Лев замер в удивлении. Как тебе не стыдно обижать слабых!
Ты просто трус! Я всегда был трусом, но ничего не могу с этим поделать. Недаром я чуть не поломал об него когти. А что это за маленький зверёк, которого ты так любишь? Это настоящая собачка, из мяса и костей!
Конечно, все считают меня храбрым: ведь Лев - царь зверей!
Вокруг до самого горизонта расстилалась ровная, как скатерть, степь. Кое-где виднелись такие же бедные домики, как и домик Джона. Вокруг них были пашни, где фермеры сеяли пшеницу и кукурузу.
Элли хорошо знала всех соседей на три мили кругом. На западе проживал дядя Роберт с сыновьями Бобом и Диком. В домике на севере жил старый Рольф, который делал детям чудесные ветряные мельницы. Широкая степь не казалась Элли унылой: ведь это была ее родина.
Элли не знала никаких других мест. Горы и леса она видела только на картинках, и они не манили ее, быть может, потому, что в дешевых Эллиных книжках были нарисованы плохо. Когда Элли становилось скучно, она звала веселого песика Тотошку и отправлялась навестить Дика и Боба, или шла к дедушке Рольфу, от которого никогда не возвращалась без самодельной игрушки. Тотошка с лаем прыгал по степи, гонялся за воронами и был бесконечно доволен собой и своей маленькой хозяйкой.
У Тотошки была черная шерсть, остренькие ушки и маленькие, забавно блестевшие глазки. Тотошка никогда не скучал и мог играть с девочкой целый день. У Элли было много забот. Она помогала матери по хозяйству, а отец учил ее читать, писать и считать, потому что школа находилась далеко, а девочка была еще слишком мала, чтобы ходить туда каждый день.
Однажды летним вечером Элли сидела на крыльце и читала вслух сказку, Анна стирала белье. Жили волшебники в прежние времена, а потом перевелись. Да и к чему они? И без них хлопот довольно… Элли смешно наморщила нос: - А все-таки без волшебников скучно.
Если бы я вдруг сделалась королевой, то обязательно приказала бы, чтобы в каждом городе и в каждой деревне был волшебник. И чтобы он совершал для детей разные чудеса. Вот чтобы каждая девочка и каждый мальчик, просыпаясь утром, находили под подушкой большой сладкий пряник... Пока девочка разговаривала с матерью, погода начала портиться.
Как раз в это самое время в далекой стране, за высокими горами, колдовала в угрюмой глубокой пещере злая волшебница Гингема. Страшно было в пещере Гингемы. Там под потолком висело чучело огромного крокодила. На высоких шестах сидели большие филины, с потолка свешивались связки сушеных мышей, привязанных к веревочкам за хвостики, как луковки.
Длинная толстая змея обвилась вокруг столба и равномерно качала пестрой и плоской головой. И много еще всяких странных и жутких вещей было в обширной пещере Гингемы. В большом закопчённом котле Гингема варила волшебное зелье. Она бросала в котел мышей, отрывая одну за другой от связки.
А, вот они, в зеленом горшке! Ну, теперь зелье выйдет на славу!.. Достанется же этим проклятым людям! Ненавижу я их...
Расселились по свету! Осушили болота! Вырубили чащи!.. Всех лягушек вывели!..
Змей уничтожают! Ничего вкусного на земле не осталось! Разве только червячком, да паучком полакомишься!.. Гингема погрозила в пространство костлявым иссохшим кулаком и стала бросать в котел змеиные головы.
Вот и готово мое зелье на погибель вам! Окроплю леса и поля, и поднимется буря, какой еще на свете не бывало! Гингема с усилием подхватила котел за ушки и вытащила из пещеры. Она опустила в котел большое помело и стала расплескивать вокруг свое варево.
Лети по свету, как бешеный зверь! Рви, ломай, круши! Опрокидывай дома, поднимай на воздух! Сусака, масака, лэма, рэма, гэма!..
Буридо, фуридо, сэма, пэма, фэма!.. Она выкрикивала волшебные слова и брызгала вокруг растрепанным помелом, и небо омрачалось, собирались тучи, начинал свистеть ветер. Вдали блестели молнии... Уничтожай, ураган, людей, животных, птиц!
Только лягушечек, мышек, змеек, паучков не трогай, ураган! Пусть они по всему свету размножатся на радость мне, могучей волшебнице Гингеме! Буридо, фуридо, сусака, масака! И вихрь завывал все сильней и сильней, сверкали молнии, оглушительно гремел гром.
Гингема в диком восторге кружилась на месте, и ветер развевал полы ее длинной черной мантии... Вызванный волшебством Гингемы, ураган донесся до Канзаса и с каждой минутой приближался к домику Джона. Вдали у горизонта сгущались тучи, поблескивали молнии. Тотошка беспокойно бегал, задрав голову и задорно лаял на тучи, которые быстро мчались по небу.
Песик и в самом деле очень боялся гроз, которых уже немало видел за свою недолгую жизнь. Вот уже ясно стал слышен грозный гул ветра. Пшеница на поле прилегла к земле, и по ней как по реке, покатились волны. Прибежал с поля взволнованный фермер Джон.
Анна бросилась к погребу, откинула крышку. Скорей сюда! Но Тотошка, перепуганный ревом бури и беспрестанными раскатами грома, убежал в домик и спрятался там под кровать, в самый дальний угол. Элли не захотела оставлять своего любимца одного и бросилась за ним в фургон.
И в это время случилась удивительная вещь. Домик повернулся два, или три раза, как карусель. Он оказался в самой середине урагана. Вихрь закружил его, поднял вверх и понес по воздуху.
В дверях фургона показалась испуганная Элли с Тотошкой на руках. Что делать? Спрыгнуть на землю? Но было уже поздно: домик летел высоко над землей...
Ветер трепал волосы Анны, которая стояла возле погреба, протягивала вверх руки и отчаянно кричала. Прибежал из сарая фермер Джон и в отчаяньи бросился к тому месту, где стоял фургон. Осиротевшие отец и мать долго смотрели в темное небо, поминутно освещаемое блеском молний... Ураган все бушевал, и домик, покачиваясь, несся по воздуху.
Тотошка, недовольный тем, что творилось вокруг, бегал по темной комнате с испуганным лаем. Элли, растерянная, сидела на полу, схватившись руками за голову. Она чувствовала себя очень одинокой. Ветер гудел так, что оглушал ее.
Ей казалось, что домик вот-вот упадет и разобьется. Но время шло, а домик все еще летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула.
Сначала ей показалось, что она видела удивительный сон, и Элли уже собиралась рассказать о нем матери. Но, увидев опрокинутые стулья, валявшуюся в углу печку, Элли поняла, что все было наяву. Девочка спрыгнула с постели. Домик не двигался, и солнце ярко светило в окно.
Элли подбежала к двери, распахнула ее и вскрикнула от удивления. Ураган занес домик в страну необычайной красоты. Вокруг расстилалась зеленая лужайка; по краям ее росли деревья со спелыми сочными плодами; на полянках виднелись клумбы красивых розовых, белых и голубых цветов. В воздухе порхали крошечные птицы, сверкавшие своим ярким оперением.
На ветках деревьев сидели золотисто-зеленые и красногрудые попугаи и кричали высокими странными голосами. Невдалеке журчал прозрачный поток; в воде резвились серебристые рыбки. Пока девочка нерешительно стояла на пороге, из-за деревьев появились самые забавные и милые человечки, каких только можно вообразить. Мужчины, одетые в голубые бархатные кафтаны и узкие панталоны, ростом были не выше Элли; на ногах у них блестели голубые ботфорты с отворотами.
Но больше всего Элли понравились остроконечные шляпы: их верхушки украшали хрустальные шарики, а под широкими полями нежно звенели маленькие бубенчики. Старая женщина в белой мантии важно ступала впереди трех мужчин; на ее остроконечной шляпе и на мантии сверкали крошечные звездочки. Седые волосы старушки падали ей на плечи. Вдали, за плодовыми деревьями, виднелась целая толпа маленьких мужчин и женщин, они стояли, перешептываясь и переглядываясь, но не решались подойти поближе.
Подойдя к девочке, эти робкие маленькие люди приветливо и несколько боязливо улыбнулись Элли, но старушка смотрела на нее с явным недоумением. Трое мужчин дружно двинулись вперед и разом сняли шляпы. Элли заметила, что челюсти маленьких мужчин беспрестанно двигались, как будто что-то пережевывая. Старушка обратилась к Элли: - Скажи мне, как ты очутилась в стране жевунов, юное дитя?
Дело было так. Я узнала, что злая волшебница Гингема выжила из ума, захотела погубить человеческий род и населить землю крысами и змеями. И мне пришлось употребить все свое волшебное искусство... А как же мама говорила мне, что теперь нет волшебников?
Нас здесь было четыре волшебницы. Две из нас - волшебница желтой страны это я Виллина! И волшебница розовой страны Стелла - добрые. А волшебница голубой страны Гингема и волшебница фиолетовой страны Бастинда - очень злые.
Твой домик раздавил Гингему, и теперь осталась только одна злая волшебница в нашей стране. Элли была изумлена. Как могла уничтожить злую волшебницу она, маленькая девочка, не убившая в своей жизни даже воробья. Элли сказала: - Вы, конечно, ошибаетесь: я никого не убивала.
Элли смущенно ответила: - Это правда, сударыня, во время ураганов мы прячемся в погреб, но я побежала в домик за моей собачкой... Посмотри вокруг, нравится тебе наша страна? Посмотрели бы вы на наш скотный двор! Посмотрели бы вы на нашу пестрянку, сударыня!
Нет, я хочу вернуться на родину, к маме и папе... Боюсь, моя крошка, что тебе придется остаться с нами. Глаза Элли наполнились слезами. Добрые жевуны очень огорчились и тоже заплакали, утирая слезы голубыми носовыми платочками.
Жевуны сняли шляпы и поставили их на землю, чтобы бубенчики своим звоном не мешали им рыдать. Надо посмотреть в нее: может быть я там что-нибудь вычитаю полезное для тебя... Виллина вынула из складок одежды крошечную книжечку величиной с наперсток. Волшебница подула на нее и на глазах удивленной и немного испуганной Элли книга начала расти, расти, и превратилась в громадный том.
Он был так тяжел, что старушка положила его на большой камень. Виллина смотрела на листы книги, и они сами переворачивались под ее взглядом. Великий волшебник Гудвин вернет домой маленькую девочку, занесенную в его страну ураганом, если она поможет трем существам добиться исполнения их самых заветных желаний, пикапу, трикапу, ботало, мотало... Но ты не бойся, разыщи три существа, исполни их заветные желания и волшебник Изумрудного города поможет тебе вернуться в твою страну!
Великий мудрец и волшебник Гудвин сам построил его и управляет им.
Цитаты из мультфильма «Волшебное кольцо»
С победною славою он или я возвращуся: Общий у смертных Арей; и разящего он поражает! Мужи безумные! В поле они вечеряли всем воинством. Но мирмидонцы Целую ночь провели над Патроклом, стеня и рыдая. Царь Ахиллес среди сонма их плач свой рыдательный начал; Грозные руки на грудь положив бездыханного друга, Часто и тяжко стенал он, — подобно как лев густобрадый, Ежели скимнов его из глубокого леса похитит Ланей ловец; возвратяся он поздно, по детям тоскует; Бродит из дебри в дебрь и следов похитителя ищет, Жалобно стонущий; горесть и ярость его обымают, — Так стеная, Пелид говорил посреди мирмидонян: «Боги, боги! Я говорил, что в Опунт приведу ему славного сына Трои рушителем крепкой, участником пышной добычи. Нет, не все помышления Зевс человекам свершает! И меня, возвратившегось с боя, В доме отцов никогда ни Пелей престарелый не встретит, Ни любезная матерь, но здесь покроет могила! Если же после тебя, о Патрокл мой, в могилу сойти мне, С честью тебя погребу; но не прежде, как здесь я повергну Броню и голову Гектора, гордого смертью твоею!
Окрест костра твоего обезглавлю двенадцать плененных Трои краснейших сынов, за убийство тебя отомщая! Ты ж до того, Менетид, у меня пред судами покойся! Окрест тебя полногрудые жены троян и дарданцев, Коих с тобой мы добыли копьем и могучестью нашей, Грады руша цветущие бранолюбивых народов, Пусть рыдают, и ночи и дни обливаясь слезами». Так говорил, — и друзьям повелел Ахиллес благородный Медный великий треножник поставить на огнь и скорее Тело Патрокла омыть от запекшейся крови и праха. Мужи сосуд омовений, поставив на светлое пламя, Налили полный водою и дров на огонь подложили; Дно у тренога огонь обхватил, согревалася влага. Целую ночь потом вкруг Пелида царя мирмидонцы, Стоя толпой, о Патрокле крушились, стеня и рыдая. Зевс на Олимпе воззвал к златотронной сестре и супруге: «Сделала ты, что могла, волоокая, гордая Гера! В брань подняла быстроногого сына Пелеева.
Верно, Родоначальница ты кудреглавых народов Эллады». Быстро воззвала к нему волоокая Гера царица: «Мрачный Кронион! Я ж, которая здесь почитаюсь богиней верховной, Славой сугубой горжусь, что меня и сестрой и супругой Ты нарицаешь, — ты, над бессмертными всеми царящий, — Я не должна, на троян раздраженная, бед устроять им? Тою порою Фетида достигла Гефестова дома, Звездных, нетленных чертогов, прекраснейших среди Олимпа, Кои из меди блистательной создал себе хромоногий. Бога, покрытого потом, находит в трудах, пред мехами Быстро вращавшегось: двадцать треножников вдруг он работал, В утварь поставить к стене своего благолепного дома. Он под подножием их золотые колеса устроил, Сами б собою они приближалися к сонму бессмертных, Сами б собою и в дом возвращалися, взорам на диво. В сем они виде окончены были; одних не приделал Хитроизмышленных ручек: готовил, и гвозди ковал к ним. Тою порою, как их он по замыслам творческим делал.
В дом его тихо вошла среброногая мать Ахиллеса. Вышла, увидев ее, под покровом блестящим Харита. Прелестей полная, бога хромого супруга младая; За руку с лаской взяла, говорила и так вопрошала: 385«Что ты, Фетида, покровом закрытая, в дом наш приходишь, Милая нам и почтенная? Но войди ты в чертог, да тебя угощу я, богиню». Так произнесши, Харита во внутренность вводит Фетиду. Там сажает богиню на троне серебряногвоздном, Пышном, изящно украшенном, с легкой подножной скамьею. Ей немедля ответствовал славный Гефест хромоногий: «Мощная в доме моем и почтенная вечно богиня! Ею мне жизнь спасена, как страдал я, заброшенный с неба Волею матери Геры: бесстыдная скрыть захотела Сына хромого.
Тогда потерпел бы я горе на сердце, Если б Фетида меня с Эвриномой не приняли в недра, Дщери младые катящегось вкруг Океана седого. Ныне мой дом посетила бессмертная; должен отдать я Долг за спасение жизни прекрасноволосой Фетиде. Чествуй, супруга моя, угощением пышным Фетиду; Я не замедлю, меха соберу и другие снаряды». Сбоку владыки они поспешали, а он, колыхаясь, К месту прибрел, где Фетида сидела на троне блестящем; За руку взялся рукой, называл и так говорил ей: «Что ты, Фетида, покровом закрытая, в дом наш приходишь, Милая нам и почтенная? Молви, чего ты желаешь? И Гефесту Фетида, залившись слезами, вещала: «Есть ли, Гефест, хоть одна из богинь на пространном Олимпе, Столько на сердце своем перенесшая горестей тяжких, Сколько мне, злополучной, послал сокрушений Кронион! Нимфу морскую, меня покорил человеку земному, Сыну Эака; и я испытала объятия мужа, Как ни противилось сердце: уже тяжелая старость В доме его изнуряет. Но скорбь у меня и другая!
Зевс даровал мне родить и взлелеять единого сына, Первого между героев! Возрос он, как пышная отрасль; Я воспитала его, как прекраснейший цвет в вертограде; Юного в быстрых судах отпустила на брань к Илиону Ратовать храбрых троян; и его никогда я не встречу В доме отеческом, в светлых чертогах супруга Пелея! Ныне, хотя и живет он, и солнца сияние видит, Должен страдать; и ему я помочь не могу и пришедши! Деву, которую сыну избрали в награду ахейцы, Снова из рук у него исторг властелин Агамемнон. Грустный по ней, сокрушал он печалию сердце; ахеян Сила троян до судов отразила и в стан заключенным Им выходить не давала. Старейшины воинств ахейских Сына молили и множество славных даров предлагали. Сам он, правда, от воинств беду отразить отказался, Но героя Патрокла своим он доспехом одеял; Друга на битву послал и великое воинство вверил. Билися целый день перед крепкою башнею Скейской.
Был бы в тот день Илион завоеван, когда бы могучий 455Феб разносившего гибель Менетия храброго сына В первых рядах не повергнул и славы Гектору не дал. Вот для чего прихожу и к коленам твоим припадаю; Может быть, сжалишься ты над моим краткожизненным сыном; Может быть, дашь ты Пелиду и щит, и шелом, и поножи, Также и латы: свои потерял он, как друг его верный Пал от троян; и теперь — по земле он простертый тоскует!
Потом сдернул воронку, приложил ко рту, как рупор, и оглушительно заорал: - Страшила! Милый друг! Сделай одолжение, не падай в воду! Железный Дровосек умел очень вежливо просить. До путников слабо долетел ответ: - …жусь! Никогда не устаю!
Не уйдём отсюда, пока не выручим тебя! И ветер донёс ответ: - …ду! Не волнуйтесь за меня! Потом он, Дровосек, полезет в воду и снимет Страшилу, а Лев вытащит их за верёвку. Но Лев насмешливо покачал головой: - Ты ведь плаваешь не лучше топора! Железный Дровосек сконфуженно замолчал. Пока путники судили да рядили, издали на них с любопытством поглядывал длинноногий важный Аист. Потом он потихоньку подошел и стал на безопасном расстоянии, поджав правую ногу и прищурив левый глаз.
Мы идем в Изумрудный город. Но нас унесла река, и мы потеряли товарища. Аист был обстоятельной птицей и хотел знать всё до мельчайших подробностей. Элли рассказала, как Страшила оказался посреди реки. Но левый глаз он закрыл ещё раньше. И вот он стоял с закрытыми глазами на левой ноге и покачивался, а Страшила висел на шесте посреди реки и тоже покачивался от ветра. Путникам надоело ждать, и Железный Дровосек сказал: - Послушаю я, о чём он думает, - и потихоньку подошел к Аисту. Но до него донеслось ровное, с присвистом, дыхание Аиста, и Дровосек удивленно крикнул: - Да он спит!
Аист и в самом деле заснул, пока думал. Лев ужасно разгневался и рявкнул: - Я его съем! Аист спал чутко и вмиг открыл глаза: - Вам кажется, что я сплю? Такая трудная задача… Но, пожалуй, я перенёс бы вашего товарища на берег, не будь он такой большой и тяжелый. Даже я его поднимаю! Хорошо бы сначала взвесить вашего друга на весах, но так как это невозможно, то я лечу! Как видно, Аист был осторожной и обстоятельной птицей. Аист взмахнул широкими крыльями и полетел к Страшиле.
Он вцепился ему в плечи крепкими когтями, легко поднял и перенес на берег, где сидела Элли с друзьями. Когда Страшила вновь очутился на берегу, он горячо обнял друзей и потом обратился к Аисту: - Я думал, мне вечно придется торчать на шесте посреди реки и пугать рыб! Сейчас я не могу поблагодарить тебя как следует, потому что у меня в голове солома. Но, побывав у Гудвина, я разыщу тебя, и ты узнаешь, какова благодарность человека с мозгами. Меня ждут жена и дети. Желаю вам дойти благополучно до Изумрудного города и получить то, за чем идёте! И он вежливо подал каждому путнику свою красную морщинистую лапу, и каждый путник дружески пожал её, а Страшила так тряс, что чуть не оторвал. Аист улетел, а путешественники пошли по берегу.
Страшила шел и пел: - Эй-гей-гей-го! Я снова с Элли! Потом, через три шага: - Эй-гей-гей-го! Я снова с Железным Дровосеком! И так он перебирал всех, не исключая Тотошки, а потом снова начинал свою нескладную, но веселую и добродушную песенку. Коварное маковое поле Путники весело шли по лугу, усеянному великолепными белыми и голубыми цветами. Часто попадались красные маки невиданной величины с очень сильным ароматом. Всем было весело: Страшила был спасён, ни Людоед, ни овраги, ни саблезубые тигры, ни быстрая река не остановили друзей на пути к Изумрудному городу и они предполагали, что все опасности остались позади.
Но в моем лесу не было таких больших и ярких цветов. Чем дальше шли путники, тем больше становилось в поле маков. Все другие цветы исчезли, заглушенные зарослями мака. И скоро путешественники оказались среди необозримого макового поля. Запах мака усыпляет, но Элли этого не знала и продолжала идти, беспечно вдыхая сладковатый усыпляющий аромат и любуясь огромными красными цветами. Веки её отяжелели, и ей ужасно захотелось спать. Однако Железный Дровосек не позволил ей прилечь. Они прошли ещё несколько шагов, но Элли не могла больше бороться со сном - шатаясь, она опустилась среди маков, со вздохом закрыла глаза и крепко заснула.
У меня тоже слипаются глаза, а собачка уже спит. Тотошка действительно лежал на ковре из маков возле своей маленькой хозяйки. Только на Страшилу и Железного Дровосека не действовал губительный запах цветов, и они были бодры как всегда. Мы донесём девочку, а если ты заснёшь, нам с тобой не справиться. Ведь ты слишком тяжёл! Лев прыгнул вперед и мигом скрылся из глаз. Железный Дровосек и Страшила скрестили руки и посадили на них Элли. Они сунули Тотошку в руки сонной девочке, и та бессознательно вцепилась в его мягкую шерсть.
Страшила и Железный Дровосек шли среди макового поля по широкому примятому следу, оставленному Львом, и им казалось, что полю не будет конца. Но вот вдали показались деревья и зелёная трава. Друзья облегченно вздохнули: они боялись, что долгое пребывание в отравленном воздухе убьёт Элли. На краю макового поля они увидели Льва. Аромат цветов победил мощного зверя, и он спал, широко раскинув лапы в последнем усилии достигнуть спасительного луга. Теперь он заснул навсегда, и, быть может, ему снится, что он наконец получил смелость… - Очень, очень жаль! Но идём, надо спасать Элли. Они вынесли спящую девочку на зеленую лужайку у реки, подальше от смертоносного макового поля, положили на траву и сели рядом, дожидаясь, когда свежий воздух разбудит Элли.
Пока друзья сидели и смотрели по сторонам, невдалеке заколыхалась трава, и на лужайку выскочил жёлтый дикий кот. Оскалив острые зубы и прижав уши к голове, он гнался за добычей. Железный Дровосек вскочил и увидел бегущую серую полевую мышь. Кот занёс над ней когтистую лапу, и мышка, отчаянно пискнув, закрыла глаза, но Железный Дровосек сжалился над беззащитным созданием и отрубил голову дикому коту. Мышка открыла глаза и увидела, что враг мертв. Она сказала Железному Дровосеку: - Благодарю вас! Вы спасли мне жизнь. Да знаете ли вы, что я - Рамина, королева полевых мышей?
В этот момент несколько мышей, запыхавшись, выскочили на полянку и со всех ног бросились к королеве. Но кто убил злого кота? Вы должны служить ему и исполнять его желания, - важно сказала Рамина. Но в этот момент они во главе с самой королевой пустились врассыпную. Дело в том, что Тотошка, открыв глаза и увидев вокруг себя мышей, издал восхищённый вопль и ринулся в середину стаи. Он ещё в Канзасе славился как великий охотник на мышей, и ни один кот не мог сравниться с ним в ловкости. Но Железный Дровосек схватил пёсика и закричал мышам: - Сюда! Я держу его!
Королева мышей высунула голову из густой травы и боязливо спросила: - Вы уверены, что он не съест меня и моих придворных? Я его не выпущу! Мыши собрались снова, и Тотошка, после бесполезных попыток вырваться из железных рук Дровосека, утихомирился. Чтобы пёсик больше не пугал мышей, его пришлось привязать к колышку, вбитому в землю. Главная фрейлина-мышь заговорила: - Великодушный незнакомец! Чем прикажете отблагодарить вас за спасение королевы? Он в маковом поле. Как это сделать?
Королева Рамина отдала приказ придворным, и они с таким усердием кинулись по всем направлениям, что только лапки замелькали. Железный Дровосек принялся за дело и работал с таким рвением, что, когда появились первые мыши с длинными нитками в зубах, крепкая тележка с колесами из цельных деревянных обрубков была готова.
Окрест костра твоего обезглавлю двенадцать плененных Трои краснейших сынов, за убийство тебя отомщая! Ты ж до того, Менетид, у меня пред судами покойся!
Окрест тебя полногрудые жены троян и дарданцев, 340 Коих с тобой мы добыли копьем и могучестью нашей, Грады руша цветущие бранолюбивых народов, Пусть рыдают, и ночи и дни обливаясь слезами». Так говорил,— и друзьям повелел Ахиллес благородный Медный великий треножник поставить на огнь и скорее 345 Тело Патрокла омыть от запекшейся крови и праха. Мужи сосуд омовений, поставив на светлое пламя, Налили полный водою и дров на огонь подложили; Дно у тренога огонь обхватил, согревалася влага. И когда закипевпхая в звонкой меди зашумела,— 350 Тело омыли водой, умастили светлым елеем, Язвы наполнили мастью драгой, девятигодовою; После, на одр положив, полотном его тонким покрыли С ног до главы и сверху одели покровом блестящим.
Целую ночь потом вкруг Пелида царя мирмидонцы, , 355 Стоя толпой, о Патрокле крушились, стеня и рыдая. В брань подняла быстроногого сына Пелеева. Верно, Родоначальница ты кудреглавых народов Эллады». В сем они виде окончены были; одних не приделал Хитроизмышленных ручек: готовил, и гвозди ковал к ним, 380 Тою порою, как их он по замыслам творческим делал, В дом его тихо вошла среброногая мать Ахиллеса.
Вышла, увидев ее, под покровом блестящим Харита, Прелестей полная, бога хромого супруга младая; За руку с лаской взяла, говорила и так вопрошала: 385 «Что ты, Фетида, покровом закрытая, в дом наш приходишь, Милая нам и почтенная? Но войди ты в чертог, да тебя угощу я, богиню». Ей немедля ответствовал славный Гефест хромоногий: «Мощная в доме моем и почтенная вечно богиня! Ныне мой дом посетила бессмертная; должен отдать я Долг за спасение жизни прекрасноволосой Фетиде.
Чествуй, супруга моя, угощением пышным Фетиду; Я не замедлю, меха соберу и другие снаряды». Сбоку владыки они поспешали, а он, колыхаясь, К месту прибрел, где Фетида сидела на троне блестящем; За руку взялся рукой, называл и так говорил ей: «Что ты, Фетида, покровом закрытая, в дом наш приходишь, Милая нам и почтенная? Молви, чего ты желаешь? Нимфу морскую, меня покорил человеку земному, Сыну Зака; и я испытала объятия мужа, Как ни противилось сердце: уже тяжелая старость В доме его изнуряет.
Но скорбь у меня и другая! Зевс даровал мне родить и взлелеять единого сына, Первого между героев! Возрос он, как пышная отрасль; Я воспитала его, как прекраснейший цвет в вертограде; Юного в быстрых судах отпустила на брань к Илиону Ратовать храбрых троян; и его никогда я не встречу В доме отеческом, в светлых чертогах супруга Пелея! Ныне, хотя и живет он и солнца сияние видит, Должен страдать; и ему я помочь не могу, и пришедши!
Деву, которую сыну избрали в награду ахейцы, Снова из рук у него исторг властелин Агамемнон. Грустный по ней, сокрушал он печалию сердце; ахеян Сила троян до судов отразила и в стан заключенным Им выходить не давала. Старейшины воинств ахейских Сына молили и множество славных даров предлагали. Сам он, правда, от воинств беду отразить отказался, Но героя Патрокла своим он доспехом одеял; Друга на битву послал и великое воинство вверил.
Билися целый день перед крепкою башнею Скейской. Был бы в тот день Илион завоеван, когда бы могучий Феб разносившего гибель Менетия храброго сына В первых рядах не повергнул и славы Гектору не дал. Вот для чего прихожу и к коленам твоим припадаю; Может быть, сжалишься ты над моим краткожизненным сыном; Может быть, дашь ты Пелиду и щит, и шелом, и поножи, Также и латы: свои потерял он, как друг его верный Пал от троян; и теперь — по земле он простертый тоскует! Сам он в огонь распыхавшийся медь некрушимую ввергнул, 475 Олово бросил, сребро, драгоценное злато; и после Тяжкую наковальню насадил на столп, а в десницу Молот огромнейший взял, и клещи захватил он другою.
И вначале работал он щит и огромный и крепкий, Весь украшая изящно; кругом его вывел он обод 480 Белый, блестящий, тройной; и приделал ремень серебристый. Щит из пяти составил листов и на круге обширном Множество дивного бог по замыслам творческим сделал. Там представил он землю, представил и небо, и море, Солнце, в пути неистомное, полный серебряный месяц, 485 Все прекрасные звезды, какими венчается небо: Видны в их сонме Плеяды, Гиады и мощь Ориона, Арктос, сынами земными еще колесницей зовомый; Там он всегда обращается, вечно блюдет Ориона И единый чуждается мыться в волнах Океана. Там невест из чертогов, светильников ярких при блеске, Брачных песней при кликах, по стогнам градским провожают.
Юноши хорами в плясках кружатся; меж них раздаются 495 Лир и свирелей веселые звуки; почтенные жены Смотрят на них и дивуются, стоя на крыльцах воротных. Далее много народа толпится на торжище; шумный Спор там поднялся; спорили два человека о пене, Мзде за убийство; и клялся один, объявляя народу, 500 Будто он все заплатил; а другой отрекался в приеме. Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить. Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый; Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга; 503 Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых; С ними встают, и один за другим свой суд произносят.
В круге пред ними лежат два таланта чистого злата, Мзда для того, кто из них справедливее право докажет. Город другой облежали две сильные рати народов, 510 Страшно сверкая оружием. Стену стеречь по забралам супруг поставив любезных, 515 Юных сынов и мужей, которых постигнула старость, Сами выходят; вождями их идут Арей и Паллада, Оба златые, одетые оба златою одеждой; Вид их прекрасен, в доспехах величествен, сущие боги! Всем отличны они; человеки далёко их ниже.
Два соглядатая их, отделясь, впереди заседают. Смотрят кругом, не узрят ли овец и волов подходящих. Быстро, увидевши их, нападают засевшие мужи; Грабят и гонят рогатых волов и овец среброрунных: Целое стадо угнали й пастырей стада убили. Строем становятся, битвою бьются по брегу речному; Колют друг друга, метая стремительно медные копья.
Последним переправился Железный Дровосек, чуть не потеряв во время прыжка свою шапку-воронку. Когда Лев отдохнул, путешественники двинулись дальше по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом. Элли догадалась, что овраг появился, вероятно, от землетрясения, уже после того, как провели дорогу к Изумрудному городу. Элли слыхала, что от землетрясений в земле могут образоваться трещины.
Правда, отец не рассказывал ей о таких громадных трещинах, но ведь страна Гудвина была совсем особенная, и все в ней было не так, как на всем прочем свете. За оврагом по обеим сторонам дороги потянулся ещё более угрюмый лес, и стало темно. Из зарослей послышалось глухое сопение и протяжный рёв. Путникам стало жутко, а Тотошка совсем запутался в ногах у Льва, считая теперь, что Лев сильнее Железного Дровосека.
Трусливый Лев сообщил спутникам, что в этом лесу живут саблезубые тигры. У них из верхней челюсти торчат клыки, как сабли. Такими клыками эти тигры могут проколоть меня, как котёнка… Я ужасно боюсь саблезубых тигров… Все сразу притихли и стали осторожнее ступать по желтым кирпичам. Элли сказала шепотом: - Я читала в книжке, что у нас в Канзасе саблезубые тигры водились в древние времена, но потом все вымерли, а здесь, видно, живут до сих пор… - Да вот живут, к несчастью, - отозвался Трусливый Лев.
Взглянув на него, Лев отказался прыгать: эта задача была ему не под силу. Все стояли в молчании, не зная, что делать. Вдруг Страшила сказал: - Вот на краю большое дерево. Пусть Дровосек подрубит его так, чтобы оно упало через пропасть, и у нас будет мост.
Несколькими мощными ударами топора Железный Дровосек подрубил дерево, потом все путешественники, не исключая Тотошки, упёрлись в ствол кто руками, а кто лапами и лбом. Дерево загремело и упало вершиной на ту сторону рва. Но едва только путники пошли по стволу, придерживаясь за ветки, как в лесу послышался продолжительный вой, и к оврагу подбежали два свирепых зверя с клыками, торчавшими из пасти, как сверкающие белые сабли. Лев, замыкавший шествие, обернулся к тиграм и испустил такое великолепное рычание, что Элли с перепугу чуть не свалилась в пропасть.
Даже чудовища остановились и глядели на Льва, не понимая, как такой небольшой зверь может так громко реветь. Эта задержка дала возможность путникам перейти овраг, и Лев в три прыжка нагнал их. Саблезубые тигры, видя, что добыча ускользает, вступили на мост. Они шли по дереву, то и дело останавливаясь, негромко, но грозно рыча и блестя белыми клыками.
Вид их был так страшен, что Лев сказал Элли: - Мы погибли! Бегите, я постараюсь задержать этих бестий. Жаль, что я не успел получить от Гудвина хоть немного смелости! Однако буду драться, пока не умру.
В соломенную голову Страшилы в этот день приходили блестящие мысли. Толкнув Дровосека, он закричал: - Руби дерево! Железный Дровосек не заставил себя долго просить. Он наносил своим огромным топором такие отчаянные удары, что в два-три взмаха перерубил верхушки дерева, и ствол с грохотом повалился в пропасть.
Громадные звери полетели вместе с ним и разбились об острые камни на дне оврага. Поживем ещё, а то я совсем было простился с жизнью. Не очень-то приятная штука - попасть на зубы к таким чудовищам! Слышите, как у меня бьется сердце?
Друзья торопились покинуть мрачный лес, из которого могли выскочить другие саблезубые тигры. Но Элли так устала и напугалась, что не могла идти. Лев посадил её и Тотошку к себе на спину, и путники быстро пошли вперед. Как они обрадовались, увидев вскоре, что деревья становятся все реже и тоньше!
Солнышко веселыми лучами освещало дорогу, и скоро путники вышли на берег широкой и быстрой реки. Польщённый общим вниманием, Страшила принял важный вид и приложил палец ко лбу. Думал он не очень долго. Дровосек принялся рубить деревья, а сильный Лев стаскивал их к реке.
Элли прилегла на траве отдохнуть. Страшиле, по обыкновению, не сиделось на месте. Он разгуливал по берегу реки и нашел деревья со спелыми плодами. Путники решили устроить здесь ночлег.
Элли, поужинав вкусными плодами, заснула под охраной своих верных друзей и во сне видела удивительный Изумрудный город и Великого Волшебника Гудвина. Переправа через реку Ночь прошла спокойно. Утром Железный Дровосек докончил плот, срубил шесты для себя и Страшилы и предложил путникам садиться. Элли с Тотошкой на руках устроилась посредине плота.
Трусливый Лев ступил на край, плот накренился, и Элли закричала от страха. Но Железный Дровосек и Страшила поспешили вскочить на другой край, и равновесие восстановилось. Железный Дровосек и Страшила погнали плот через реку, за которой начиналась чудесная равнина, кое-где покрытая чудесными рощами и вся освещённая солнцем. Всё шло прекрасно, пока плот не приблизился к середине реки.
Здесь быстрое течение подхватило его и понесло по реке, а шесты не доставали дна. Путешественники растерянно смотрели друг на друга. К несчастью, в этом месте оказалась илистая отмель, и шест глубоко воткнулся в неё. Страшила не успел выпустить шест из рук, а плот несло по течению, и через мгновение Страшила уже висел на шесте посреди реки, без опоры под ногами.
Положение Страшилы было отчаянное. А кто же ставит пугала посредине реки? Ох, кажется, я никогда не получу мозгов! Несчастный Страшила остался далеко позади и скрылся за поворотом реки.
Вот если бы я получил от Гудвина смелость, мне вода была бы нипочём… Но ничего не поделаешь, надо же добраться до берега. Я поплыву, а вы держитесь за мой хвост! Лев плыл, пыхтя от напряжения, а Железный Дровосек крепко держался за кончик его хвоста. Трудная была работа - тащить плот, но все же Лев медленно продвигался к другому берегу.
Скоро Элли убедилась, что шест достаёт дно, и начала помогать Льву. После больших усилий совершенно измученные путники наконец достигли берега - далеко-далеко от того места, где начали переправу. Лев тут же растянулся на траве лапами кверху, чтобы просушить намокшее брюхо. Путники пошли берегом против течения реки.
Долго брели они, повесив головы и заплетаясь ногами в густой траве, и с грустью думали об оставшемся посреди реки товарище. Вдруг Железный Дровосек закричал из всех сил: - Смотрите! И они увидели Страшилу, мужественно висевшего на шесте посредине широкой и быстрой реки. Страшила издали выглядел таким одиноким, маленьким и печальным, что у путников на глаза навернулись слезы.
Железный Дровосек разволновался больше всех. Он бесцельно бегал по берегу, рискнул было зачем-то сунуться в воду, но сейчас же отбежал назад. Потом сдернул воронку, приложил ко рту, как рупор, и оглушительно заорал: - Страшила! Милый друг!
Сделай одолжение, не падай в воду! Железный Дровосек умел очень вежливо просить. До путников слабо долетел ответ: - …жусь! Никогда не устаю!
Не уйдём отсюда, пока не выручим тебя! И ветер донёс ответ: - …ду! Не волнуйтесь за меня! Потом он, Дровосек, полезет в воду и снимет Страшилу, а Лев вытащит их за верёвку.
Но Лев насмешливо покачал головой: - Ты ведь плаваешь не лучше топора! Железный Дровосек сконфуженно замолчал. Пока путники судили да рядили, издали на них с любопытством поглядывал длинноногий важный Аист. Потом он потихоньку подошел и стал на безопасном расстоянии, поджав правую ногу и прищурив левый глаз.
Мы идем в Изумрудный город. Но нас унесла река, и мы потеряли товарища. Аист был обстоятельной птицей и хотел знать всё до мельчайших подробностей. Элли рассказала, как Страшила оказался посреди реки.
Русь Стихотворение Ивана Никитина. Шли они горами высокими полями широкими
1. Идут они по дальн пути, по широк полю, и захотелось Иванушк пить. 2. По щучь веленью вёдра сами пошли в гору. 3. Покатится яблочко по серебрян блюдечку, и предстанет Финист – Ясный сокол. − Спишите, вставляя пропущенные окончания. Добавить цитату. Волшебное кольцо. И пошли они до городу Парижа. Бредут лесами тёмныма, идут степями широкима, лезут горами высокима Ну, по пути в городах концерты давали, с большим успехом Ну, вот так до Парижу и доправилися. ЛуАЗ 969 Левша ТР3. Ехали они полями широкими, горами высокими. Первой женщина поймёт.
4 класс. Русский язык. Канакина, Горецкий. Учебник. Часть 2. Упражнение 40
| Н. В. Гоголь. Рим. Текст произведения | По пути концерты индийской песни давал с большим успехом. Так он шел и шел, пока не стукнулся лбом в большую стену из красного кирпича. Через месяц сияющий Шерхан привез в деревню американский противодраконный комплекс "Пэтриот". |
| Гомер. Илиада. Песнь восемнадцатая. Изготовление оружия | щучь велению вёдра сами пошли в гору. тся яблочко по серебрян блюдечку, и предстанет Финист Ясный сокол вставить пропущенные окончания. над имена прилагательными указать их род и падеж. |
| Ответ на Номер №40, Часть 2 из ГДЗ по Русскому языку 4 класс: Канакина В.П. | зажигают маячные; свет их высоко Всходит и светит кругом, да живущие окрест увидят И в кораблях, отразители брани, скорее примчатся, — Так от главы Ахиллесовой блеск подымался до неба. |
Ехали они полями широкими, горами высокими
Я веселился и сам, при судах мореходных ночуя; 260Чаял, что скоро возьмем мы суда меднолатных данаев, Ныне ж, как вы, я страшуся Пелеева быстрого сына; Знаю я душу Пелидову бурную; он не захочет Медлить на этих полях, где трояне, с сынами ахеян В битвах сходяся, равно разделяли свирепство Арея: 265Града и наших супруг добывать он битвою будет. В град возвратимся немедля; поверьте мне, так совершится! Ныне от битв удержала Пелеева бурного сына Ночь благовонная ; если и завтра нас здесь он застанет, Завтра нагрянув с оружием, — о! Если вы мне покоритесь, хотя и прискорбно то сердцу, Ночь проведем мы на площади с силой; а городу стены, 275Башни, ворота высокие, оных огромные створы, Длинные, гладкие, крепко сплоченные, будут защитой. Утром же мы на заре, ополчася оружием медным, Станем на башнях; и горе надменному, если захочет Он, от судов устремившися, с нами вкруг града сражаться!
Или в стенах заключенными быть вам еще не постыло? Прежде Приамов сей град племена ясновещие смертных Все нарицали счастливым, богатым и златом и медью:.
Строки о тоске бывшего британского солдата по прекрасной бирманской девушке связаны с биографией самого Киплинга. В книге путевых очерков «От моря до моря» 1899 он так описывал свое короткое пребывание в Бирме: «Вероятно, мне удалось бы припомнить больше подробностей о той пагоде, не влюбись я по уши в девушку-бирманку, которую встретил у подножия первого пролета лестниц, поднимаясь вверх. Затем, повернувшись, окинул взором морской простор, остров, речную ширь, чудесные пастбища, леса, которые опоясывали их, и возликовал оттого, что живу на свете. От моря до моря. Если сегодня текст Киплинга критикуют за империализм, сексизм и расизм S.
New York; London, 2016.
Матерь же милая мне возбранила на бой ополчаться 190 Прежде, поколе ее возвратившуюсь здесь не увижу, Мне обещая принесть от Гефеста доспех велелепный. Здесь же не ведаю, чьим мне облечься оружием крепким? Так говоря, отлетела подобная ветрам Ирида. И восстал Ахиллес, громовержцу любезный; Паллада Мощные плечи его облачила эгидом кистистым; 205 Облак ему вкруг главы обвила золотой Тритогена И кругом того облака пламень зажгла светозарный, Словно как дым, подымаясь от града, восходит до неба, С острова дальнего, грозных врагов окруженного ратью, Где, от утра до вечера, споря в ужасном убийстве, 210 Граждане бьются со стен; но едва сокрывается солнце, Всюду огни зажигают маячные; свет их высоко Всходит и светит кругом, да живущие окрест увидят И в кораблях, отразители брани, скорее примчатся, — Так от главы Ахиллесовой блеск подымался до неба. Сколь поразителен звук, как труба загремит, возвещая 220 Городу приступ врагов душегубцев, его окруживших, — Столь поразителен был воинственный крик Эакида. Трои сыны лишь услышали медяный глас Эакидов, Всех задрожали сердца; долгогривые кони их сами Вспять с колесницами бросились; гибель зачуяло сердце. Трижды с раската ужасно вскричал Ахиллес быстроногий; Трижды смешалися войски троян и союзников славных. Между тем аргивяне Весело, к радости всех, из-под копий умчавши Патрокла, Тело на одр положили; его окружили, рыдая, Грустные други; за ними пошел Ахиллес благородный; 235 Теплые слезы он пролил, увидевши верного друга, Медью пронзенного острой, на смертном простертого ложе, — Друга, которого сам с колесницей своей и с конями В битву послал, но живого, пришедшего с битвы, не встретил.
Тою порою Солнцу, в пути неистомному, Гера, 240 Противу воли его, в Океан низойти повелела. Солнце сокрылося в волны, и рать благородных данаев Вся от тревоги и общегубительной брани почила. Трои сыны на другой стороне с ратоборного поля Быстро сошли, от ярм отрешили коней долгогривых 245 И, не мысля о вечере, вдруг на совет собирались. Стоя троянские мужи держали совет; ни единый Сесть не дерзал; ужасались они, что Пелид быстроногий Вновь показался, давно уклонявшийся грозного боя. В дни, как сей муж враждовал на Атрида, владыку народов, В битвах не столько нам тягостны были данайские рати. Я веселился и сам, при судах мореходных ночуя; 260 Чаял, что скоро возьмем мы суда меднолатных данаев. Ныне ж, как вы, я страшуся Пелеева быстрого сына; Знаю я душу Пелидову бурную: он не захочет Медлить на этих полях, где трояне, с сынами ахеян В битвы сходяся, равно разделяли свирепство Арея: 265 Града и наших супруг добывать он битвою будет. В град возвратимся немедля; поверьте мне, так совершится! Ныне от битв удержала Пелеева бурного сына Ночь благовонная; если и завтра нас здесь он застанет, Завтра нагрянув с оружием, — о!
Если вы мне покоритесь, хотя и прискорбно то сердцу, Ночь проведем мы на площади с силой; а городу стены, 275 Башни, ворота высокие, оных огромные створы, Длинные, гладкие, крепко сплоченные, будут защитой. Утром же мы на заре, ополчася оружием медным, Станем на башнях; и горе надменному, если захочет Он, от судов устремившися, с нами вкруг града сражаться! Или в стенах заключенными быть вам еще не постыло? Прежде Приамов сей град племена ясновещие смертных Все нарицали счастливым, богатым и златом и медью: 290 Скрылося всё, что в домах драгоценного, пышного было! Сколько во Фригию или в Меонию, славную землю, Продано наших сокровищ с тех пор, как прогневан Кронион!! Ныне ж, когда благодеющий мне даровал громовержец Славу стяжать при судах, отразив к Геллеспонту ахеян, 295 Мысли такие, безумец, стыдись открывать пред народом! Их ни один из троян не послушает: я не позволю! Слушайте, други, вы слово мое и ему повинуйтесь: Ныне вы все вечеряйте по стану, отряд близ отряда; Помните стражу ночную и бодрствуйте каждый на страже. Завтра ж, еще на заре, ополчася оружием ратным, Мы на суда многовеслые боем решительным грянем.
Не стану я больше В битве ужасной его избегать, но могучего смело Встречу. С победною славою он или я возвращуся: Общий у смертных Арей [495] ; и разящего он поражает! Мужи безумные! С Гектором все согласились, народу беды совещавшим; С Полидамасом — никто, совет предлагавшим полезный. В поле они вечеряли всем воинством. Но мирмидонцы 315 Целую ночь провели над Патроклом, стеня и рыдая. Я говорил, что в Опунт [496] приведу ему славного сына Трои рушителем крепкой, участником пышной добычи. Нет, не все помышления Зевс человекам свершает! Нам обоим предназначено землю одну окровавить 330 Здесь, на троянском брегу!
И меня, возвратившегось с боя, В доме отцов никогда ни Пелей престарелый не встретит, Ни любезная матерь; но здесь покроет могила! Если же после тебя, о Патрокл мой, в могилу сойти мне, С честью тебя погребу; но не прежде, как здесь я повергну 335 Броню и голову Гектора, гордого смертью твоею! Окрест костра твоего обезглавлю двенадцать плененных Трои краснейших сынов, за убийство тебя отомщая! Ты ж до того, Менетид, у меня пред судами покойся! Так говорил, — и друзьям повелел Ахиллес благородный Медный великий треножник поставить на огнь и скорее 345 Тело Патрокла омыть от запекшейся крови и праха.
Мы в жанихах-то, как в сору, роемси! Анженерной системы… — И чтоб из хрусталя!!! Так жа… машину… с карасиновым двигателем!
Во… — Здрасьти, ваше велико! Жаних к кофию будут персонально! Усохни моя душенька, мост! Корону сюды! И пальтё сюды. Я пойду пошшупаю: быват ишшо оптический обман здрения! Не полезу я на ету страсть! Да что я, одичала, што ля?
Не страмись, не страмись перед державами!
Руслан и Людмила
[Verse 1] Мы идём широкими полями На восходе утренних лучей Мы идём на бой с большевиками За свободу Родины своей! [Chorus] Марш вперёд Железными рядами! Сказки которые начинаются со слов За горами за лесами за широкими полями. Не место мертвым средь живых, Нельзя мне больше ждать! Он вышел в сад, она за ним. Идут по склонам гор. Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии. По пути концерты индийской песни давал с большим успехом. Так он шел и шел, пока не стукнулся лбом в большую стену из красного кирпича. Через месяц сияющий Шерхан привез в деревню американский противодраконный комплекс "Пэтриот". 1. Идут они по дальн пути, по широк полю, и захотелось Иванушк пить. 2. По щучь веленью вёдра сами пошли в гору. 3. Покатится яблочко по серебрян блюдечку, и предстанет Финист – Ясный сокол. − Спишите, вставляя пропущенные окончания.
Текст песни Гимн Русской Освободительной Армии РОА - Марш РОА
Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии. Колоны шли, Их духи жгли. Колоны шли, Их духи жгли. Под гитару. ШИРОКАЯ ДОРОГА. Сквозь леса густые, топкие снега Шли бойцы на запад по пятам врага. Шли под грохот пушек в буре и огне Шли и днем и ночью, позабыв о сне.
Остались вопросы?
| Загадки для дошкольников (Шашков Александр) / Проза.ру | щучьему велению вёдра сами пошли в гору. тся яблочко по серебряному блюдечку, и предстанет Финист Ясный сокол опроделите падеж и сканение всех прилагательных. |
| 4 класс. Русский язык. Канакина, Горецкий. Учебник. Часть 2. Упражнение 40 | Simon & Marianna Khorolskiy – Я в бессмертье иду. |
| Сложные загадки с ответами | Две соседки-красавицы Встретиться пытаются, Поболтать, посмеяться, О своём пошептаться, Но гора на их пути — Не перелезть, не обойти. |
| Песнь восемнадцатая. Изготовление оружия - Илиада (Гомер) | Среди обширной канзасской степи жила девочка Элли. Её отец фермер Джон, целый день работал в поле, мать Анна хлопотала по хозяйству. Волшебник изумрудного города. Жили они в небольшом фургоне, снятом с колёс и поставленном на землю. |
Дикая собака Динго
Всю эту ораву нужно кормить, вот и отправилась Маша на поиски пропитания. В общем, шла она горами, лугами, горами, лугами, горами, лугами, горами, лугами, горами, лугами. Дошла девочка до овощной базы, но корма для слонов в ней не оказалось – все расхватали. Первой женщина поймёт. Чтобы вернуться домой, ей нужно идти в Изумрудный город к Гудвину, самому могущественному волшебнику страны Оз. Кто будет сопровождать девочку в пути, кроме верного пса Тотошки, и кем окажется правитель Изумрудного города?
С горы они меня несут. Деревянных два коня вниз с горы несут меня
Глаза его горели неукротимым огнем. Он решительно нажал на кнопку, из пусковой установки в режиме холодного старта вылетела ракета, секунду подумала и с ревом унеслась в сторону пещеры дракона, которая находилась в трехстах километрах от деревни. Дракон как раз заканчивал чистить ниткой зубы, когда услышал приближающийся свист. После того как пыль из зубов, чешуи и горных пород осела, из подземного каземата выбежали сотни красивых девушек. Среди них была и Гита. Раджу рассказал, как за стеной из красного кирпича его встретили хорошие люди и продали ему новейший комплекс, войдя в его положение. А я их - концертами - заработал немало, так как русские любят индийские песни, особенно песню про Джимми. На следующий день в деревне сыграли сразу десять свадеб. Зита вышла замуж за Раджу, а Гита - за Шерхана, так как он тоже старался и не виноват, что американское оружие такой отстой. Тот задумчиво посмотрел на бравого офицера. Через две недели контракт с Индией на поставку С-400 был подписан, Пентагон стер зубы до корней, а старший лейтенант получил задание написать сценарий ролика для поставок Т-90 в Аргентину, для чего уже неделю изучал аргентинские сериалы.
Категорическое "Здравствуйте" каждому кто посетил мой канал о детских воспоминаниях, преимущественно о 90-х годах, на которые пришлось моё детство, но также здесь можно найти интересные статьи и о том, что так или иначе имеет к ним отношение. Сегодня вот предметом обращения к прошлому станет прекрасный, неповторимый по своему колориту мультфильм 1979-го года производства "Волшебное кольцо". Вспомнил его не случайно: в последние пару недель пересмотрел его раз 15 потому, что дочери в 4,5 года этот мульт понравился до безумия, даже не смотря на его несколько необычный язык повествования а, возможно, и во многом благодаря ему. И теперь он регулярно крутится у нас на повторе. Итак, сразу к сюжету. Музычка в голове уже заиграла?
По пути на базар встретил мужичка-живодёра, несшего в мешке котейку, и дабы вызволить животное отдал ему шапку - пришёл домой ни с чем. Своими обменами расстраивал маман раз за разом, ведь дома есть было нечего. Но пресмыкающееся оказалось волшебным и подарило Ивану соответствующее золотое колечко, исполняющее желания. Так бедняк Ваня вмиг стал богат на добро всякое и без церемоний пожелал жениться на царской дочери. Тут-то и пришли на помощь кошка Машка и собачка Жужа, добравшиеся пешком до французской столицы и выкравшие драгоценное кольцо у нечестивой Ивановой жены. Вернули его законному хозяину, тот всё воротил взад, а Ульянку её родителям, женился на приличной девушке и все зажили счастливо.
Создан этот мультфильм режиссёром-мультипликатором Леонидом Носыревым по мотивам народной поморской сказки, которую записала аж в 1920-м году Ольга Озаровская, а пересказал её под названием "Ванька Доброй" Борис Шергин. Одним из ключевых факторов успеха среди зрителей стало озвучивание закадрового голоса Евгением Леоновым. Сделал он это просто гениально, и невозможно представить, чтобы каким-то другим голосом возможно было добиться такого эффекта! При прохождении цензуры первый вариант сценария не был принят Госкино из-за перенасыщенности диалектами и неопределённости аудитории: вроде бы для детей, но далеко не всё понятно даже взрослым.
Где и куда плыл корабль? Синее море, по, мимо, к, скалистый остров, далёкий горизонт. Чему радовались дети?
Ясное утро, зимнее солнце, пушистый снег. Выберите любой вопрос. Составьте и запишите ответ, употребляя в нем данные в скобках словосочетания в нужном падеже. Укажите падеж имен прилагательных. Выделите падежные окончания имен прилагательных. С раннего утра до позднего вечера 2. Из пчелиного улья к душистому клеверу 3.
К далёкому горизонту по синему морю мимо скалистого берега 4.
Сварить творог Она везде: в почве в небе, в воздухе, в реке, в море, в овощах, во фруктах и даже в человеке. Вода Есть у всех, ты посмотри: Его видели все в мире — Никто не знает, что внутри! Луна У дня и ночи есть свои задачи, И время в них проводится иначе. Но есть в них общее точь-в-точь, Что связывает день и ночь?
Мы идем широкими полями (Гимн Русской Освободительной Армии) (Разные песни)
Маман, намеки излишни, идите и сватайте за меня царску дочь! 1. Идут они по дальн пути, по широк полю, и захотелось Иванушк. пить. 2. По щучь веленью вёдра сами пошли в гору. 3. Покатится яблочко по серебрян блюдечку3, и предстанет Финист — Ясный сокол. Спишите, вставляя пропущенные окончания. зажигают маячные; свет их высоко Всходит и светит кругом, да живущие окрест увидят И в кораблях, отразители брани, скорее примчатся, — Так от главы Ахиллесовой блеск подымался до неба.